В 70-е годы существовал такой тренд в кино (извините) искусстве: борщ-вестерн. То же самое, в принципе, что и нормальный вестерн, но в роли положительных героев выступали альтернативно-популярные артисты вроде Гойко Митича, а снимались эти шедевры на прогрессивных киностудиях стран социалистического лагеря в соответствующих декорациях. Нечто подобное пытается воплотить в тексте Ахметшин: последний вождь племени лакота идет по следу белого человека – дезертира из армии США. Почему бы и нет, собственно? Хотя, какое отношение рассказ имеет к фантастике – не совсем понятно.
Я прочитал этот небольшой текст за два захода. Прежде всего он запредельно скучен. Кроме привычного блаблабла о духах реки и воздуха и отрицания христианства, как религии сугубо церковной, далекой от природы – мыслей там особенно не встречается. Неумение автора работать с личными местоимениями тоже не добавляет легкости восприятия:
Это был стройный, высокого роста молодой человек в одежде из бизоньей кожи, подпоясанный ремнем, на котором висели мешочки с травами и нож в ножнах. В его волосах покачивались на тоненьких ремешках какие-то зубы, когти, клыки всяких животных, а левое ухо оттягивала костяная серьга из фаланги человеческого пальца.
Кто, у кого, где здесь висит понятно не с первого раза. И так через строчку. Хотя, конечно, заслуга редакторов – тоже налицо.
И ладно бы, автор потрудился, проверил обстоятельства индейской жизни. Но, когда натыкаешься на следующее лирическое описание североамериканской природы:
Он слышал щебет белок, чувствовал, как ласкает солнышко спину пригревшегося на камне варана, слышал, как дышат в темных ложбинках под нависающими камнями летучие мыши.
- становится грустно. Белкам и мышам не хватает для компании лишь нежно воркующих чебурашек…
часть 1
часть 2
часть 3
часть 4
часть 5
часть 6
часть 7
часть 8
часть 9
часть 10
часть 11
часть 12
часть 13
часть 14
(продолжение следут)
Journal information